Драка

Женя вышагивал туда-сюда вдоль входа в домик №19. Мысли бегали и путались: пропавший Рома, дневник, дискотека, Каринсергевна, домик на дереве, Снежка, разведка Кира, Лука со Светой — и снова по кругу. Он шагал, засунув руки в карманы брюк. Недверь. Его Рома. Лука. Крупные следы в домике на дереве. Нестыковка возраста котят. Удар под дых. Танец с Каринсергевной. Улыбка Луки.

Стоп, пожалуйста! Одинцов ж сейчас мимо пройдет, а ты и не заметишь, Женя! Вот так Женя и вскинулся, нервным зверем по сторонам огляделся. Ну, и где Одинцов?

Вон там вот. Вон, виднеется на дорожке от душевых. Одинцов как личность асоциальная приходил везде самым последним и уходил тоже, чтобы упаси боже не оказаться в чьей-то компании случайно.

Ну, в этот раз он оказался в компании специально. Но — это со стороны Жени специально, конечно же.

— Эй, О-одинцов? — кажется, у Жени даже голос дрогнул, пока он звал Луку. — Можно тебя на два слова?

— Нет, — коротко ответил Лука, осознавая, что ему еще как-то бл*тьострова нужно обойти, чтобы зайти в домик. И обойти по дуге в 7 км его сейчас весьма затруднительно.

— Я извиниться хочу! — выпалил Женя и губы поджал, вжал голову в плечи. — За. Ну. Ту хуйню у лавочки. И поздравить, — он как-то даже неуверенно улыбнулся. — А еще тебе не надо ломать мне ноги: Каринсергевна меня дождалась.

Ему бы выпалить разом все то, что он хотел выпалить, чтобы сэкономить время — а то, кажется, Лука сейчас прямо как развернется и как пойдет обратно! Но нет же. Мысли же сбиваются, путаются.

— А, это, слушай, я бы кое-что еще спросил. Ну. В смысле, мне бы это обсудить, а не с кем. Это по поводу странностей лагеря.

— С Кариной обсуди, — Лука максимально многозначительно посмотрел на Женю, мол, свали с курса до домика. — Она на странностях двинутая.

— Да ладно тебе, — Женя виновато посмотрел на Луку. — Тут, похоже, то ли трава глючная растет, то ли вправду призраки водятся.

Он смотрел этими своими дурацкими голубыми глазами прямо на Луку и, кажется, сходить с дороги не собирался.

— Мы не с того начали, — брякнул он. — В смысле... Мы с тобой. Прости, что вел себя как ебнутый.

— Остров, — Лука аж зубами скрипнул, а потом очень размеренно выдохнул, словно пытаясь успокоиться. — С дороги свали.

Женя переступил с ноги на ногу. В сторонку отступил на маленький шажок.

— Прости, — брякнул он и отвернул голову в сторону. Но глазами на Луку все равно искоса стрельнул.

С дороги уходить его тоже явно не учили. Гспд, откуда этот Остров вылез такой на всю голову волшебный? Лука раздраженно цыкнул и оттолкнул Женю с дороги, направляясь ко входу в домик.

— Эй... — а больше Женя ничего сказать не успел — так грубо его оттолкнули с дороги. Он аж на одной ноге пошатнулся, но не упал. — Да ладно тебе!

Нет, правда. Что с этим парнем? Он же вообще общаться не умеет с людьми! Может быть, таких только рукоприкладство и исправит?

Да нет. Женя не будет. Ни к чему. Правда, ему все равно в домик надо.

— И это я еще ебнутый, — проворчал он, пожалуй, слишком громко себе под нос.

Остров в край ах*евший или да? Лука не успел эту мысль до конца додумать, как уже резко обернулся к Жене, швырнув тому полотенце в лицо и намереваясь прописать по нижним ребрам снизу вверх.

Да какого ж хрена-то, Одинцов?!

Что удивительно, от полотенца Жене повезло уйти головой в сторону, так что следующий удар он увидел — и вовремя ушел в сторону, почти даже грациозно. Как танцевал. Ну, если бы Лука видел, как Женя танцевал.

Что теперь? Ему в ответ ударить? Женя сжал — и тут же разжал кулаки.

— Да ты ебнулся в край, что ли?!

— Хуле ты скачешь? — буркнул Лука, раскинув руки в стороны. Раз Остров в нормальную драку не может, пусть хоть не ссыт так ударить. — Бей, бл*ть, давай, а не скачи как девка.

Ладно, Одинцов, ладно! Раз ты так хочешь...

— Прости, — выпалил Женя и...

И вернул Луке его самый первый удар. В солнечное сплетение, сильно, резко. Не то чтобы он хотел это делать, но если Лука по-другому не понимает...

Фига! Лука напополам, конечно, сложился, но на ногах устоял. Вот это сейчас неожиданно было! Смотрите, Остров-то не совсем девка, оказывается.

Или кажется.

Сейчас вот, пока Луку скрючило, ответ и найдется сам собой.

— Ты что, только кулаки понимаешь?! — прошипел Женя, чувствуя накатившую на него злость и обиду. Эти чувства будто что-то меняли в нем. Ну, не могли же его, правда, отправить сюда только за то, что он под удары подставлялся? — Мне тебя отп*здить надо, чтобы ты со мной считался?!

На этой фразе Женя ударил Луку кулаком под левую ключицу.

Если крик души Жени подразумевал ответ, то ему придется немного подождать. Ну, он сам должен помнить, что когда ты ни вдохнуть, ни выдохнуть не можешь, как-то не до разговоров.

Второй удар Лука тоже поймает, правда, попытается руку Жени на уходе перехватить.

Нет, Женя быстрее. Отдернул руку так скоро, как смог, еще на шаг назад отпрыгнул.

— Мало?! Тебе еще дать? — прорычал он сквозь зубы, весь такой спружинившийся, готовый в любой момент увернуться или врезать снова.

Ну вот раз Женя расстояние задал, то и Лука на ноги поднимется в это время.

— Назад скачи, — улыбнулся Лука. — Я постою, раз ты только так можешь чот.

— И это я еще ебнутый... — пробурчал Женя себе под нос.

Шаг обратно сделал, усмехнулся как-то... Не по-Островски. Вернее, конечно, по-Островски, но так, как Женя вряд ли бы усмехнулся. Руку Луке протянул.

— Потанцуем? — спросил он с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего. Только частью сознания эту улыбку отметил, о, ее он сохранит...

— Бьешь ты, Остров, как нормальный, — Лука отступил назад, увеличивая дистанцию, проверяя, какую тактику дальше тот выберет. — Ток ведешь себя как педик.

— Ты скотина, Одинцов, — рыкнул Женя. — К тебе со всей душой, а ты! Что, правда, только кулаки понимаешь?

И он метнулся вперед, приседая, снова нанося удар — в бок. Кажется, там печень?

Лука бы поржал с такого заявления, но успел только улыбнуться и тут же отшатнулся в сторону, уходя с траектории удара.

Ой, зря ты, Лука, в сторону уходишь... Зря — Женя же тренированный. Он и с тремя противниками справлялся, что ему проследить, куда ты уходишь?

Может быть, это выбьет из тебя дурь?!

Вообще Женя не хотел бить по лицу. Не хотел — это палится, это опасно, так можно и сломать челюсть или зуб выбить. Или в нос зарядить, что крови не оберешься... Но вот сейчас он ударил — с левой, в нижнюю часть челюсти. Или в шею над самой челюстью. Вот куда-то туда.

Нет, выбить зуб или сломать челюсть Женя не дотянется. По челюсти, конечно, саданет, но уже на остаточной инерции удара. А вот сам, пусть, лучше за равновесием следит, а то ему в голень прилететь может.

Прилетело. По голени. Болезненно, но с ног не сбило. Хотя, вероятно, выбило из колеи, будь Женя не так зол, как сейчас. Он отпрыгнул на полшага назад, зло сплюнул в сторону.

— Может, хватит пи**иться, а?! — рычащие нотки из голоса никуда не уходили, а сам он сейчас напоминал взъерошенную злую собаку. Если вы видели злых голден-ретриверов. — Одинцов, бл*дь! Я не хочу с тобой драться, мудака ты кусок!

Как интересно Женя выражает то, что он драться не хочет... необычно. Так что либо сейчас получит снова в корпус, либо пусть все-таки дерется.

В самый последний момент перед ударом Женя ушел назад, согнулся, чтобы избежать удара. И саданул пяткой по подставленному колену.

— Да бл*дь, хорош!

Ну или как минимум попытался садануть. Лука сам не понял, если честно, как увернуться успел. Как-то. Мутный этот Остров какой-то. Бесит. А вот подсечь его сейчас вполне можно попытаться.

Да что ж! Женя только в последний момент смог заметить эту подсечку, но ушел от нее — гребаным чудом. И двумя кулаками долбанул сверху вниз по плечам Луки. Да ляг ты уже и не вставай, Одинцов!

— Мало?! — почти прошипел Женя.

Лечь Одинцов не ляжет, но равновесие потеряет и на одно колено приземлится хорошо. Завтра оно ему спасибо не скажет. Да, откровенно говоря, оно ему и сегодня спасибо не скажет, но чуть позже, когда адреналинчик выветрится.

Только не вставай, бл*дь! Не вставай, Одинцов!

В подтверждение собственных мыслей Женя шарахнул кулаками еще — по спине с левой стороны, почти на лопатку попал.

Сложно встать, когда тебе еще под лопатку прилетело. Оно так, знаете, дыхание вышибает и хочется сфокусироваться на том, как свои легкие не отхаркнуть, а не как встать. Но и на землю падать, видимо, Лука пока не собирался.

— Хватит, — выдохнул Женя, на шаг отступая от Луки. — Хватит, бл*дь. Тут чертовщина в лагере происходит, люди пропадают, а мы пиздимся как два долбоеба.

Он наклонился, протянул Луке руку.

— Мир?

Восемь секунд ему дай, Женя. На прокашляться и продохнуть нормально. А потом запомни: никогда не протягивай ему руки.

Что?! Женю цепанули за запястье, дернули вперед — но он успел зацепиться за Луку. На землю они полетели вместе. И, видимо, чуйка Жени обострилась до предела, потому что он увидел, будто в замедленной съемке, как Лука попытался заехать ему локтем.

Увидел, увернулся — и откатился в сторону, резко вскочил на ноги.

— Да хватит, бл*дь! — выплюнул Женя. — Хватит! Все, стоп! Я не хочу... Враждовать с тобой. Пожалуйста, хватит. Перестань.

Лука на ноги поднялся почти одновременно с Женей. Может на долю секунды раньше, т.к. он в сторону не откатывался, поэтому и расстояние между ними так и осталось не слишком большое. На реплику Жени они никак не ответил, только шеей хрустнул, а затем вернулся к тому, с чего начинал: снизу вверх под ребра, только на этот раз ведущей рукой.

И получил по этой самой ведущей руке хлесткий косой удар, сбивший ее с нужного направления. А Женя отскочил еще на шаг.

— Хорош! — выдавил он сквозь зубы. — Я общаться хочу, а не кулаками махать!

Больно. Зато по инерции можно довести удар другой рукой. Не критично, в целом, куда он придется на самом деле.

А общаться как-то затруднительно, когда тебе прописать пытаются.

По касательной удар пришелся в бок. Слава богам, по касательной, в запале адреналина Женя даже не почувствовал. А потом наотмашь ударил Луку по лицу. Хлестко, тыльной стороной ладони. Наверное, это даже было слышно в домике...

— Уймись, Одинцов! — прошипел он с ударом.

Стоп.

Стоп.

Стопэ.

Минуточку!

Это что щас такое было?

Лука на секунду аж как будто в ступор впал. Сфокусировал было на Жене вопросительный взгляд, а потом как рассмеялся. Невеселым и нездоровым каким-то совершенно смехом. У него, конечно, морда кирпича просит, и чего в нее только ни прилетало, но вот пощечины — ни разу. Маленькая истерика его накрыла секунд на пять, а затем Жене опять полетело в корпус. Если повезет — в живот.

Да бл*дь, Одинцов!

Женя отшагнул назад, вскидывая руки, втягиваясь — чтобы уйти от удара. И...

Снова. В солнечное сплетение. Жестким быстрым ударом.

— Да когда ж ты успокоишься, бл*дь?! — прорычал Женя сквозь стиснутые зубы. — Пожалуйста, хватит!

Когда-нибудь он устанет и тогда успокоится. Наверное. А пока попытается было снова Женю достать, но нет, и сразу назад отступит, уходя от удара. Разошлись буквально на миллиметр. Луке даже дополнительно отступить пришлось, чтобы равновесие не потерять.

Хватит, Одинцов, просто хватит.

— Прекрати, — жестче сказал... Нет, скомандовал Женя. — Я извинился. За мудацкий поступок.

Лука как-нибудь потом подумает обо всех странных штуках в поведении Жени, которые он за сейчас приметил. Потому что слишком уж радикально у того повадки сменились.

А пока.... ну, ничего нового, Женя, уворачивайся, а то поймаешь в бок.

Женя ушел в сторону, но удар все-таки поймал. Кажется, их танец уж очень затянулся, хотя и этот удар не пришелся по нему во всю силу.

— Я тебе зла не желаю, Лука, и уж точно не хочу с тобой враждовать!

Может быть, Женя и не выкупал, но зато, кажется, уворачиваться на волоске от провала он научился мастерски от ударов Луки. И, воспользовавшись моментом, он сделал то, что пришло ему в голову.

Руку вскинул. За ухо поймал крепко. И потянул резко вниз.

— Успокойся уже!

— С-сука, — прошипел Лука.

Это вот сейчас было больно и категорически неожиданно. Но сомнительный способ успокоить Одинцова. А вообще есть способ его успокоить? Но раз уж Женя удачно рядом...

Вообще Женя не ожидал, что дернет за ухо так сильно. И, кажется, это «сссука» отрезвило его... И заставило растеряться на мгновение, достаточное для того, чтобы пропустить удар.

Чтобы пропустить удар локтем в пах.

— Бл*дь, — прошипел Женя, выпуская ухо Луки и сгибаясь. Нет, не так сильно, как могло, но, бл*дь, Одинцов!

Снова наотмашь по лицу. Со стороны только что травмированного уха.

Лука издал какой-то невнятный шипящий звук, зажав ухо и поморщившись, и шарахнулся от Жени с трудом устояв на ногах. Кажется, удар по лицу ему аукнулся на все то же ухо.

Бл*дь. Бл*дь, бл*дь, бл*дь... Женя уставился на Луку широко раскрытыми глазами. Это... Он что... Что? Все плохо? Все очень плохо?

— Боги... — выдохнул Женя испуганно. — Прости... Прости, я, я не хотел так сильно... Черт, что с тобой?

Лука отступил еще на шаг. Оторвал ладонь от уха, уставился на нее ошарашенно, пальцами перебрал, словно проверяя, есть там что-то или ему кажется.

А Женя глазастый, ему в целом видно, что из уха кровь сочится. Совсем слегка, но Лука светолокожий — на нем заметно.

— Бл*дь... — тихо отозвался Женя, заметив кровь. — У тебя кровь.

Медпункт. Медпункт тут был. Но Женя не видел ни врача, ни медсестры. Но хотя бы перекись с ватой там точно есть!

— Пойдем, — позвал он, отступая на шаг. — Пойдем, я... Я помню, где медпункт. Пожалуйста.

Взгляд у Луки был с одной стороны сфокусированный на Жене, но при этом какой-то совершенно пустой.

— Выблядок, — прошипел он, вытирая ладонь о футболку и направляясь к Жене.

Боль и звон в ухе, конечно, отвлекали, но не настолько сильно, видимо.

Так. Ладно. Ладно. Медпункт. Бегом. Женя быстро бегает... Он отступил еще на несколько шагов назад от Луки, который, кажется... Кажется, решил его убить. Бл*дь, но Женя же просил остановиться!

— Я сейчас! — выпалил он.

И побежал. Побежал по дороге со всех своих длинных ног в сторону медпункта, который, сука, находится аж на другом конце лагеря!